Севастополь: памятник затопленным кораблям

Самый известный, самый романтичный памятник Севастополя, это памятник затопленным кораблям. Кто его не знает? Рассказывать об этом памятнике и легко, и сложно одновременно.

Стройная семиметровая колонна стоит в воде, на рукотворном утёсе в нескольких метрах от береговой кромки на Приморском бульваре. Двуглавый орёл держит в клюве лавровый венок. От любого экскурсовода можно услышать слова, что орёл словно собирается опустить венок на воду бухты в память о кораблях Черноморского флота, принесённых в сентябре 1854 года в жертву для защиты города от вторжения иностранного флота.

Памятник поставлен здесь в 1905 году, когда Россия готовилась отметить 50-летний юбилей первой героической обороны Севастополя. Иногородние туристы часто называют памятник неправильно. Можно услышать: «Как пройти к памятнику затонувшим или погибшим кораблям?» Такого памятника у нас нет. В Севастополе есть памятник затопленным кораблям. Моряки сами затопили свои корабли, чтобы спасти родной город. Потому что в 1854 году у защитников не было другого выхода.

Давайте перенесёмся в сентябрь того года. 1 сентября в районе Евпатории причаливает иностранный флот. 389 боевых кораблей и транспортов Англии, Франции и Турции доставили на Крымский берег более 60 тысяч человек. Эти солдаты, матросы, офицеры пришли в Крым, чтобы уничтожить Черноморский флот и разрушить его главную базу — Севастополь. После устранения этих препятствий открывалась дорога на материковую Россию, которую Запад как всегда мечтал ослабить и раздробить.

Но на пути интервентов стоял Севастополь. Европейцы не могли высадить свой десант у города. Черноморский флот, береговые укрепления никогда не позволили бы им этого сделать. Да и рельеф у нас для десанта совершенно неподходящий. А вот подойти к Севастополю с севера по суше, да соединиться  сухопутным войскам со своим флотом и ворваться на северную сторону и в бухту, почему бы и нет? Если бы так произошло, судьба нашего города решилась бы за несколько дней. А судьба Севастополя, это во многом судьба всей России.

Давайте дадим слово героям тех горячих дней. Начальник штаба флота, вице-адмирал Владимир Алексеевич Корнилов собирает военный совет: «Перед нами катастрофа, господа». Если флот наш останется на тех же местах, на каких он стоит сейчас, он погибнет. Единственное средство спасти наш флот от совершенно бесполезной и бесславной гибели, это вывести весь боеспособный состав в море и напасть на неприятельскую эскадру». Вице-адмирал Павел Степанович Нахимов поддерживает боевого товарища. Флот есть флот, и его назначение – бой на море. Контр-адмирал Владимир Иванович Истомин такого же мнения. Черноморский флот – это сторожевой пес всего юга России. Кто держит сторожевого пса в сундуке? Если пришли во двор хозяина воры, сторожевой пес должен хватать их за горло.

Но капитан первого ранга Аполлинарий Зорин и другие офицеры на военном совете против. На победу в морском сражении надеяться нельзя. Силы противника превосходят наши многократно. Можно только нанести вражеской эскадре урон, но самим при этом погибнуть. А что тогда будет с Севастополем? Лучше затопить у входа на рейд свои корабли, чтобы вражеский флот не смог прорваться в бухту. Команды с орудиями должны сойти на берег и сражаться на бастионах, как на своих кораблях. С потерей Москвы не погибла Россия, с потерей кораблей не пропадет и Севастополь.

Главнокомандующий военно-сухопутными силами в Крыму, светлейший князь Александр Меншиков приказывает топить корабли. Начальник штаба флота Корнилов против, но он вынужден подчиниться. И вот настал день 11 сентября 1854 года. У входа в бухту, в линию выстраиваются фрегаты «Сизополь», «Флора», корабли «Уриил», «Три Святителя», «Силистрия», «Селафаил», «Варна». Они должны быть затоплены в фарватере.

Часто можно услышать, что с кораблей сняли вооружение и боеприпасы, что они пошли ко дну пустыми, но это не так. Отдавая приказ о затоплении, вице-адмирал Корнилов поступал против собственной воли. Он медлил снимать орудия с осужденных на гибель судов и подал сигнал к их затоплению только накануне вечером. Он приказал командирам этих судов снести на берег все, что можно было убрать в течение вечера и ночи, а на рассвете срубить мачты и затопить корабли. Командиры со своей стороны, все еще надеясь на отмену данного им приказания, приступили неохотно к его исполнению и не успели убрать не только орудий, но снарядов и пороха. Вся провизия, койки, даже офицерская посуда пошли ко дну вместе с судами. Матросы прорубали широкие отверстия в корпусах кораблей ниже ватерлинии. Постепенно корабли, покачиваясь и вздрагивая всем корпусом, медленно шли на дно. В корпус корабля «Три Святителя» пришлось стрелять из орудий.

Известие о затоплении русских судов поперек рейда поразило союзников. Английский адмирал с досады рвал на себе волосы. А командующий французским флотом позже писал, что если бы русские не заградили вход в бухту, то союзный флот после первого же боя проник бы туда. Подводная стена срывала планы союзников, и в конце октября 1854 года на корабле «Принц» из Англии в Балаклаву прибыло секретное оборудование для подрыва подводной части заграждения.

Однако мины и водолазное снаряжение погибли вместе с доставившим их судном в бурю 2 ноября 1854 года. Сами небеса помогали защитникам Севастополя. Осадная зима выдалась суровой. Жестокие штормы повредили преграду из затопленных кораблей. В феврале 1855 года восточнее первой линии затопления легли на дно еще восемь вполне годных к службе кораблей. Но теперь у них была другая задача по защите города.

Вторую линию легко себе представить. Она тянулась от памятника к Михайловской батарее. А что же остальные корабли Черноморского флота? Они же оказались запертыми в бухте. Но ни один корабль не простаивал без дела. Это были плавучие артиллерийские батареи, плавучие госпитали, средства переправы. Поставив корабли в линию поперек Южной бухты, проложив сверху деревянные мостки, получили мост, который союзники нещадно обстреливали. Ведь по нему боеприпасы и подкрепления быстро по сокращенному пути прибывали на корабельную сторону.

В ночь после падения укрепления на Малаховом кургане 27 августа 1855 года, защитники города перешли на северную сторону. Разрушенная и сожженная южная сторона Севастополя досталась на разграбление неприятелю. А Черноморский флот на долгие 15 лет прекратил свое существование. Оставшиеся корабли последовали на дно.

В память о кораблях, которым не пришлось сделать во время обороны ни одного выстрела, но которые несли боевую службу на дне бухты и не пропустили вражеские корабли на рейд, в 1905 году и был поставлен памятник, ставший символом нашего города. Никогда не говорите, что это памятник затонувшим кораблям. Эти корабли с честью выполнили свой долг, а их команды погибали на бастионах Севастополя.

Есть об этом памятнике одна легенда. О ней везде пишут, но никто не может подтвердить достоверно. Говорят, что если смотреть на памятник со стороны моря, то в размахе крыльев бронзового орла можно увидеть слева профиль адмирала Степановича Нахимова, а справа профиль императора Николая Первого в кавалерийском шлеме.

Значительная часть затопленных кораблей, почти полностью парализовавших судоходство в бухте, в 1857-59 годах была поднята. 20 кораблей удалось поднять неповрежденными, отремонтировать и снова поставить в строй. Но большинство поднятых судов пошло на слом. Очистка же бухт затянулась более чем на 10 лет. По Парижскому мирному договору, Россия 15 лет не имела права иметь военный флот в Черном море. Но за эти годы страна оправилась от войны, окрепла, провела необходимые реформы и объявила Западу ультиматум.

Россия не намерена была больше выполнять условия Парижского договора. Запад, занятый своими проблемами, возразить сильному государству не посмел. А Россия построила новый черноморский флот. Паровой, броненосный, железный. Но это уже совсем другая история.